Что тем, что этим западло узнать хотя бы немного о том, про что они сейчас собираются сообщить свою исключительно правильную точку зрения.
И что те, что эти, даже со всей очевидностью не угадав ни одной буквы, всё равно не идут ознакамливаться с сабжем, но вместо этого продолжают рассуждать, как ни в чём не бывало. Чутьё не подводит — это мироздание неправильно устроено.
Сейчас чуть не скончался от смеха, когда сабжевый либерал начал утверждать, что бардовская песня «Товарищ Сталин, вы большой учёный» — цитирую, «просталинское пропагандистское стихотворение».
Сначала подумал, что гражданин тонко шутит. Ну в стиле «Лука Мудищев — подобострастная пропаганда монархии: ведь там местами фигурируют царь и придворные».
Но нет, ошибся, поскольку гражданин явно настаивал, что не шутит.
Ну Ок, при помощи скриншотов с фейспалмом намекнул ему, что неплохо бы всё-таки прочитать стихотворение хотя бы немножко, и уже только потом делать о нём глубочайшие выводы.
Нет, не надо. Зачем? Надо, чтобы я выдал свой хорошо аргументированный и подробный анализ — не знаю, наверно по тексту боится ничего не понять. Поэтому наверно и читать не стал, несмотря на намёки.
Но, вы знаете, я не могу удержаться от предложения сделать анализ: ведь столько людей всё ещё живёт, не подозревая о существовании столь чудесных, пропагандирующих Сталина и его сталинизм стихотворений.
Поэтому вот вам анализ:
«Товарищ Сталин, Вы большой учёный,
В языкознаньи знаете Вы толк,
А я простой советский заключённый,
И мне товарищ — серый брянский волк.»
В первой строфе автор указывает на разительное отличие между ним и Вождём всего советского народа, главным качеством которого, несомненно, являются его беспрецедентные познания в лингвистике, тогда как автор не сильно-то отличается от лесных обитателей наших Советских лесов. Это — знакомство с персонажами и экспозиция контекста.
«За что сижу, по совести, — не знаю
Но прокуроры, видимо, правы
И так, сижу я в Туруханском крае
Где при царе бывали в ссылке вы»
Дальше автор сообщает, что он горд сидеть там же, где когда-то сидел Сам Товарищ Сталин, и одновременно с тем отмечает, что, несмотря на малое количество знаний у простых граждан, правоохранительные органы Советского Союза почти наверняка работают безупречно.
«В чужих грехах мы сходу сознавались,
Этапом шли навстречу злой судьбе.
Мы верили Вам так, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе.»
Что ещё более важно, автор, как и каждый советский гражданин, ещё больше, чем правоохранительным органам, доверяет товарищу Сталину. Его список доверия, согласно заданному в стихотворении контексту, таков:
- Товарищ Сталин
- Сам автор и правоохранительные органы
- Марксисты (про это будет в следующих строфах)
- Все остальные
И потому во имя Сталина все готовы сходу сознаться во всех грехах — даже в тех, которые не совершали. Как истинные христиане на исповеди, но только лучше.
«И вот сижу я в Туруханском крае,
Где конвоиры, словно псы, грубы.
Я это все, конечно, понимаю,
Как обостренье классовой борьбы.»
Далее автор отмечает, что он, как и каждый советский гражданин, отлично понимает, что сейчас, когда в стране победившего несколько десятилетий назад Социализма вовсю бушует особо острая классовая борьба, не время для сентиментов. Конвоиры, конечно, псы, но они — Сторожевые Псы нашей Социалистической Родины. Поэтому он, как и все советские граждане, прощает им любую грубость.
«То дождь, то снег, то мошкара над нами,
А мы в тайге с утра и до утра.
Вы здесь из искры разводили пламя,
Спасибо Вам, я греюсь у костра.»
В данной строфе автор сообщает, что он готов перенести что угодно, если когда-то в этих же местах это перенёс Сам Товарищ Сталин.
Одновременно с тем он метафорически сравнивает своё преодоление трудностей с разжиганием революционной искры Вождём: ведь вполне понятно, что и его нахождение здесь тоже служит Делу Пролетарской Революции.
Этот, когда-то разведённый Сталиным Костёр, до сих пор и физически, и духовно согревает автора, за что он испытывает глубочайшую Вождю благодарность.
«Вам тяжелей, Вы обо всех на свете
Заботитесь в ночной тоскливый час,
Шагаете в кремлёвском кабинете,
Дымите трубкой, не смыкая глаз.»
Однако, конечно же, автор понимает, что тяжесть его положения несопоставима с тяжестью положения Товарища Сталина в кремлёвском кабинете. Да что там, в кабинете: даже на одной из своих дач он был бы вынужден днями и ночами заботиться о гражданах, презрев покой и сон. А уж в кабинете-то у него просто нет другого выхода. Автор, вот, сейчас ещё посидит у костра и ляжет отдыхать от лесозаготовок, тогда как Товарищ Сталин продолжит свою тяжелейшую интеллектуальную работу.
«И мы нелёгкий крест несём задаром
Морозом дымным и в тоске дождей,
Мы, как деревья, валимся на нары,
Не ведая бессонницы вождей.»
В следующей строке автор усиливает экспозицию: хотя и в его лесоповальном труде на благо всех советских граждан есть что-то от страданий Христа, однако ни ему, ни другим его коллегам, конечно же, никогда не понять и не ощутить всей тяжести того, что ложится на плечи Руководителей Советского Государства — на фоне этого даже Иисус, как максимум, просто потусил в парке аттракционов.
«Вчера мы хоронили двух марксистов,
Тела одели ярким кумачом.
Один из них был правым уклонистом,
Другой, как оказалось, ни при чем.
Он перед тем, как навсегда скончаться,
Вам завещал последние слова,
Велел в евонном деле разобраться
И тихо вскрикнул: “Сталин — голова!”»
Далее идёт иллюстративный эпизод на две строфы, который служит для того, чтобы на примере показать: неважно, правый уклонист ты или вообще не при чём, рано или поздно ты поймёшь Величие и Бесконечную Мудрость Товарища Сталина, и в своих последних словах, как настоящий марксист, посоветуешь и остальным тоже это понять.
«Вы снитесь нам, когда в партийной кепке
И в кителе идёте на парад.
Мы рубим лес по-сталински, а щепки,
А щепки во все стороны летят.»
Здесь автор подводит читателей к обобщающему итогу: Сталин очень важен для всех и каждого. Даже те, кто рубит лес так, что во все стороны от их усердия летят щепки, делают это по-сталински: самоотверженно, преодолевая, ради Революции. И даже ночью мысль о Сталине их не оставляет: им снится, как Вождь в парадных одеждах доложит всему Советскому Народу об успехах лесорубов.
«Живите тыщу лет, товарищ Сталин,
И пусть в тайге придётся сдохнуть мне,
Я верю, будет чугуна и стали
На душу населения вполне.»
Наконец, следует кульминация, в которой читателю, если он всё ещё сам не догадался, озвучивается мысль, что Сталин столь важен, что пусть хоть вообще все сдохнут, однако Родина будет жива, пока жив Товарищ Сталин. По этой причине очень надо, чтобы Сталин жил вечно или хотя бы тысячелетие: ведь он — необходимое и достаточное условие всего хорошего, включая Дело Революции. А потому, автор и вместе с ним читатель готовы дать Стране Советов чугуна, стали, леса, щепок и чего угодно в любых количествах, не жалуясь на условия и не щадя себя.
В общем, потом стихи этого просталинского пропагандистского стихотворения положили на музыку и эту песню исполнял Высоцкий и другие просталински настроенные советские граждане.