(1) Кажется, будто X подобен Y, но на самом деле X подобен Z
Какие слова ставить? В принципе, подходящих вариантов очень много. Лучше всего взять X и Y из какой-нибудь пословицы или расхожего выражения, а потом подобрать Z, который похож на Y, но во фразе выглядит гораздо циничнее. А потом придумать расшифровку. Уверяю, когда фраза готова, расшифровка найдётся сама собой.
Скажем, — беру первую попавшуюся, — есть фраза, «религии подобны светлячкам: чтобы светить им нужна тьма». Фраза, надо отметить, сама по себе очень нехилая. Однако у неё есть проблема: её сказал не я. И не вы. Но это мы сейчас поправим.
«Кажется, религии подобны светлячкам, но на самом деле они подобны комарам: когда не сосут кровь, то зудят над ухом». Чувствуете, как практически сходу родилась философская концепция?
Или вот ещё: «кажется, будто жизнь у богатых сахар, но на самом деле она у них — гексоген». Как мы видим, вдобавок к мощной философской идее, имеет место быть намёк на недавнюю историю нашей страны, имеет место быть тонкая игра сходств с различиями, и между строк маячит подколка, хотя и непонятно, в чей адрес. Впрочем, непонятность, это даже лучше, поскольку благодаря многозначительности создаётся ощущение, что философ накрутил в рамках одной фразы так много смыслов, что простым смертным так сразу и не разобрать. Благо, признавать собственную серость никто не захочет, поэтому каждый читатель будет вынужден делать вид, будто и он тоже вместе с философом проник в суть вещей.
Правда, формула номер 1 обладает существенным недостатком — далеко не все слова подходят на место X, Y и Z, что несколько осложняет потоковый метод производства философии. Приходится, увы, думать по несколько минут, а иногда даже — десятков минут.
Слава богу, есть масса гораздо более простых формул, которые вместе с тем звучат куда как солиднее, заявку делают ширше и скрывают в себя куда более глубокие бездны интеллекта. Поэтому приведу формулу номер 2.
(2) Жизнь — это X
Формула номер 2 гораздо мощнее формулы номер 1. В первую очередь потому, что на место X тут можно подставить вообще любое слово. Я не шучу, любое. И с любым подставленным словом или даже словосочетанием обязательно найдётся объяснение, почему так. Со словосочетанием, правда, подбирать смысл чуть дольше.
Смотрите.
Жизнь — как тапочки: к старости теряет цвет.
Чувствуете, как тонко подмечено? Мало, что тапочки от ношения выцветают, так ещё и в конце каждому выдадут совсем белые.
Жизнь — как чучело горного козла: выглядит гордо, но только если не вдумываться в содержание.
Жизнь подобна жупелу: на самом деле не так страшна, как рассказывают.
Жизнь — как Одри Тоту: очень прикольная, но тебе не принадлежит.
Жизнь — как изолента… Тут, казалось бы, так сходу не получится. Но выкрутиться можно. Есть такой анекдот: сидит мужик на берегу реки и рыбу ловит. Из лесу выходит ёжик и спрашивает: «мужик, у тебя изолента есть?». Мужик ему: «нет». Ёжик уходит, возвращается через полчаса: «на, мужик, изоленту».
Вот. Жизнь — как изолента: никто не просит, но её всё равно дают.
Потренировавшись, можно будет выдавать в день по нескольку десятков философских концепций о жизни. И писать по этому поводу отличную философскую статью. В принципе, можно даже сразу не статью, а роман. Или сценарий. С философским сюжетом.
Жизнь — как гвоздь. Талантливый молодой человек приезжает из провинции в столицу. Там он знакомится с богемной компанией, поскольку сам очень прикольный и всё такое. Богатенькие мальчики и девочки устраивают своему новому товарищу выступление. Публика его очень тепло принимает, успех идёт за успехом, деньги льются рекой. Спиртные напитки, беспорядочные связи, кокаин. Однако со временем он надоедает и публике и своим богемным друзьям. Его всё реже зовут на вечеринки, всё реже предлагают выступить. В конце концов деньги кончаются, а остаётся только хронический панкреатит и следы венерических заболеваний. Он стучится в одну дверь, в другую, но тщетно. На последних страницах он размышляет про жизнь: гвоздь — очень полезная в хозяйстве штука. Но, увы, их продают на развес. Гвозди не уникальны. И никто не будет переживать, что тот самый гвоздь куда-то задевался, погнулся или заржавел. Просто возьмут новый. И вот его жизнь, подобна гвоздю: его вытащили из упаковки, использовали, а потом… потом взяли другой гвоздь, поновее.
Очень душещипательно, а главное — никаких затрат. Фактически, философский сюжет родился за считанные минуты. И за следующий можно засесть сразу же, не терзая себя муками творчества. Жизнь — как примус. Пожилой человек из деревни приезжает к своим молодым внукам и понимает, что сейчас совсем другая жизнь, а он — реликт, которому место в лучшем случае в музее, если не на свалке. А ведь когда-то примус стоял на переднем краю технологий…
В философии, кроме того, хороша тема покаяния и самокритики. Для этого всего-то надо вместо «он» говорить «мы». Формула, то есть, такая:
(3) Мы все — [лишь] X
Мы все — пыль на ветру. Мы все — лишь осколки одного зеркала. Мы все — Санта-Клаусы. Наряжаемся в волшебные костюмы, делаем вид, что верим эту сказку, но мы все при этом — лишь наша собственная выдумка.
Тут можно варьировать. Например, чуть трансформировать формулу до
(3.1) Мы и есть X
Дескать, имеет место быть явление X, но на самом деле мы все — это оно и есть. Прямо совсем любое слово на месте X не прокатит, но если сконцентрироваться на явлениях — всё будет хорошо. Главное, чтобы оставался шарм интуитивной недопонятности. Ну, то есть, вроде бы что-то такое всем известное, что-то прямо вертелось на языке, но спроси, про что тут конкретно, — никто внятно ответить не сможет.
Мы все и есть Фукусима. Мы все и есть Гитлер. Мы все и есть поп-арт. Мы все и есть матрица.
С хрена бы? Да не важно. Если кто спросит, отвечайте: «подумай ещё, все подсказки даны». Ну а припрут к стенке — можно как с формулой номер 1 расшифровать. Мы все и есть пенициллин. Понимаете, род человеческий — как плесень на теле планеты. Но не смотря на негативные ассоциации с затхлостью, порчей, в плесени было обнаружено чудесное лекарство. И в человеке это лекарство тоже есть. И эта «плесень» когда-нибудь явит космосу сокрытый в себе «антибиотик», который спасёт планету. Фильм наш глубок и жизнеутверждающ.
Если желаете обратное: мы все — книжная полка. В компьютерную, стало быть, эпоху. Отсюда немного веет примусом, но не обессудьте: все сюжеты по любому уже придуманы.
Кстати, о компьютерной эпохе. Задвиги в стиле Канта или Фомы Аквинского тоже слегонца веют примусом, всё-таки двадцать первый век на дворе. Рассказывать про X-жизнь неплохо на заре своей философской карьеры, но если в том же духе продолжать лет пять, сочтут безнадёжным романтиком. В какой-то момент следует повзрослеть. А для этого надо несколько сменить тон. То есть, намекать, что ты отлично знаком со всей этой тряхомундией, что из Кьеркегора, что из Платона, что из древних восточных учений. Однако собственное знакомство и глубокое понимание всех тонкостей не мешает тебе быть ироничным и современным. Чтобы это продемонстрировать, отлично подходит формула номер 4.
(4) X — это просто X
Как в анекдоте про Фрейда: «иногда банан — это просто банан». Только без «иногда», поскольку так ироничнее и современнее. Эволюция — это просто эволюция. Бином Ньютона — это просто бином Ньютона. Секс — это просто Секс.
К моменту взросления до формулы номер 4 вы хорошенько потренируетесь на «жизни», ввиду чего вам будет вполне по силам фильтровать набор слов. Ведь «птица — это просто птица» звучит не ахтец. Тут вообще лучше подставлять какие-нибудь красивые термины, которые, однако, уже успели наделить особыми смыслами и прилагающимися баснями.
Общий посыл формулы 4: «воспринимайте всё проще», — поэтому особенно эффектно она звучит с наиболее непростыми явлениями на месте икса́. Стагнация — это просто стагнация. Типа того. Хотя можно и с простыми словами при должной практике отлично выступить. Футбол — это просто футбол.
С виду формула номер 4 не даёт таких эффектных формулировок, как предыдущие формулы, однако, во-первых, у неё есть очевидный плюс: не нужно подбирать объяснение, — а во-вторых, такая философия найдёт более широкий отклик у зрителей и читателей. Каждому ведь понято, что конституция — это просто конституция, а мерседес — это просто мерседес. Любой, поэтому, не будет спорить, а наоборот с вами согласится.
Ещё более глубока при ещё меньшем количестве усилий формула 5.
(5) Всё X, чем кажется
На место X тут следует подставлять сравнительную форму прилагательного. Не все подходят, но, тем не менее, очень многие. Всё сложнее, чем кажется. Всё проще, чем кажется. Всё глупее, чем кажется. Всё злее, чем кажется. Всё хуже, чем кажется. Всё ближе, чем кажется. Правильно попадая в контекст, можно вести даже философский диспут практически на полном автомате. А уж в режиме монолога тексты писать — вообще без проблем.
Вышеприведённые рекомендации подводят нас к мысли, что идеальная формула философского тезиса должна с одной стороны принимать на место переменных любые слова, а с другой стороны не требовать никакой дополнительной расшифровки. Но, как мы видим, такой формулы пока не обнаружено. Или-или. Или любое слово, или поиск дополнений. Хотя и то и другое отнимает несколько минут, человеку свойственно ведь стремиться к идеалу. Надеюсь, в дальнейшем я отыщу, простите за тавтологию, искомое, что позволит желающим выдавать философские концепции со скоростью набора текста, а то, быть может, и вообще программным способом.
Напоследок, хочу добавить кое-что интересное. Есть формула номер 6.
(6) Все люди — X
Не в смысле, люди-X, как в кино, а в смысле, «люди», тире, переменная. На место этой переменной, — практически как в формуле номер 2, — подходит какое угодно слово. Смысл можно отыскать с любым. Однако вот что я заметил…
Все люди — козлы. Все люди — овощи. Все люди — роботы. Все люди — растаманы. Все люди странные. Все люди равны. Все люди болеют. Все люди — звери. Все люди — символы. Все люди — президенты. Все люди — изолента. Все люди — братья. Все люди — философы. Все люди лучшие. Все люди — мясо. Все люди — чебурашки. Все люди достойны.
Во всех этих фразах используется одна и та же формула. И ко всем можно подобрать объяснение. Но некоторые из них почему-то звучат так, будто в них хотят сообщить нам что-то важное. Не просто такое, что можно обосновать и превратить в сюжет, а нечто, — я не знаю, — должное быть воплощённым, что ли. Нечто, от чего жизнь, которая подобна, как мы знаем, чему угодно, вдруг по ощущениям обретает какое-то особо ценное подобие.
Непонятный, в общем, феномен.
Эта статья на «Однако»
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →